Читати статтю українською мовою
Сегодня множество студий открывают двери дошкольникам, школьникам, подросткам. Что лучше выбрать – живопись, танцы, театр? Это зависит не только от склонностей, но и от возраста, считает детский психолог Катрин Дольто-Толич (Catherine Dolto-Tolitch).
3 года
Занятия по развитию музыкальных способностей предлагают малышам открыть для себя ритм, звуки, песни, попробовать самим играть на ударных инструментах и т. д. Некоторые специалисты считают, что в этом возрасте можно начинать играть на фортепиано или скрипке: пока ребенок не приступил к изучению «серьезных предметов» в школе, его сознание обладает большей гибкостью. Знакомить ребенка с шедеврами живописи (водить в галереи, музеи) можно начинать с любого возраста, равно как и заниматься рисованием дома. Но посещение выставки не должно длиться больше часа, иначе возникнет чувство пресыщения.
6 лет
Художественные школы и студии предлагают разнообразные занятия: живопись, рисунок, керамику, моделирование, скульптуру, мозаичное искусство и т. п. Возраст участников определяется технической сложностью. Занятия сольфеджио в музыкальных школах начинаются с шести лет, а прием на обучение игре на инструменте – годом позже. Занятия актерским мастерством и пантомимой можно предлагать детям с шести лет – при условии, что на первое место ставится удовольствие от игры, а не классический репертуар. Театр может научить быть в группе, установленные правила позволяют творить совместно и учат контролировать себя.
7–8 лет
Лучший возраст для того, чтобы начать занятия спортом или танцами.
9–12 лет
Фотодело, видеостудии, компьютерная графика очень нравятся в этом возрасте. Как зажатым, так и слишком эмоциональным подросткам помогут занятия театром и пластикой: они научат выражать себя и находить контакт с собственным телом.
Почему некоторые дети держатся очень зажато?
От рождения ребенок не зажат. Как говорил художник и писатель Николай Кузьмин, «в начале было детство, когда каждый из нас был гениален». Изначально дети осваивают мир, проводя линии, нанося краски, создавая пластические формы, и не знают, что такое банальность. Зажимаются они потом, когда на них начинают давить две «системы»: закомплексованные родители и детсадовские правила, которые учат рисовать или лепить «похоже» и «как правильно». К концу начальной школы у ребенка нередко «пропадает талант». Потому что школа зачастую не развивает, а эксплуатирует его способности. Ребенок воспроизводит уже отработанные им шаблоны и попадает в тупик. Другая помеха творчеству – родительские амбиции. Если родители одержимы мыслью об успехе, требуют от сына или дочери результата – быть лучше всех! – у ребенка может напрочь атрофироваться желание рисовать, музицировать, сочинять…
Заметив у ребенка явные способности, нужно ли его ориентировать, скажем, на карьеру артиста?
Не обязательно, но стоит сделать все, чтобы их развить. К примеру, интенсивное развитие музыкального дара в детстве потом может помочь ребенку стать прекрасным математиком или программистом – возможно, и программистские коды он будет воспринимать свободнее – как ноты. Очень важно иметь хороших учителей и чутких родителей, которые не задавят в ребенке творческие способности.
Освобождение творчеством
Некоторые родители считают, что занятия искусством не слишком важны, если ребенок не нацелен стать музыкантом или художником. Это не так: творчество в любом случае дает ребенку внутреннюю свободу и возможность сохранить себя как личность.
Это хорошо понимала австрийская художница и педагог Фридл Дикер-Брандейс (Friedl Dicker-Brandeis), которая занималась рисованием с детьми в чешском гетто Терезин во время Второй мировой войны. Дети создавали потрясающие по уровню свободы произведения. Благодаря творчеству детям удавалось освободиться – хотя бы на час – от гнетущей реальности. Часто дети должны были вообразить себе то, чего никогда не видели или видели, но забыли. На занятиях свободные темы чередовались с натюрмортами или копированием картин.
Искусствотерапия, которой Фридл занималась с детьми в гетто, была направлена в первую очередь против страха, она исцеляла детей духовно, давала им ощущение свободы, приводила в порядок их чувства и мысли. Пять тысяч детских рисунков, конспект лекций Фридл для учителей и педагогов были найдены в домах и бара-ках Терезина после войны; сама она погибла в Освенциме в 1944 году. Ученики Фридл, пережившие ужасы Терезина и Освенцима, стали художниками, искусствоведами, детскими психологами, врачами… Ей они обязаны выбором профессии, на многое они до сих пор смотрят ее глазами.
Как понять, хороший педагог или плохой?
У плохого педагога нет интереса к ребенку. У него, возможно, есть интерес к преподаваемому предмету, но к педагогике это никак не относится. Многое зависит и от установки: если учитель сказал себе, что этот ребенок ни на что не способен, то ребенок и не окажется способен – и тогда занятия превращаются в мучения. Задача хорошего педагога – предоставить ребенку пространство для развития. Ему необходима чуткость, чтобы понять, лежит ли талант ученика именно в этой области, а если нет – отказаться от достижения результата и направить ребенка к тому, к чему у него действительно есть способности.
Как современным родителям, при их занятости, создать для ребенка дома такую атмосферу, где разовьются и воображение, и творческое мышление?
Когда мы не знаем, как помочь ребенку, нужно хотя бы ему не мешать. Если он занят чем-то, что-то строит или сочиняет про себя, он все равно находится в процессе творчества. Самое смешное, что детям от нас почти ничего не нужно. «Можно, я здесь порисую?» – спрашивает сын или дочь, а мы им отвечаем: «Нет!» Многие возводят бастионы из запретов: этого не брать, к тому не прикасаться…
Взрослым все время некогда, многие просто разучились созерцать, видеть возможность создать нечто новое. Но это свойство живет в детях. Они – созерцатели и деятели одновременно.
Источник: www.psychologies.ru
Оставить комментарий
Вы должны войти, чтобы оставить комментарий.